Мой брат принес домой новенький собачий ошейник, пахнущий кожей и с магазинной биркой. 
— Так, — сразу все поняла мама. — Этого не будет никогда! — строго сказала она. — Собаки еще только в нашем доме не хватало! 

Брат молча прошел в комнату и повесил ошейник над своей кроватью. Получилось здорово. 

— Где ты взял деньги? — спросил папа. 
— Накопил, — уклончиво объяснил брат. — Три месяца откладывал помаленьку… 
— Понятно, — развел руками папа. — Значит, наш младший сын уже три месяца мечтает о собаке. 
— Я тоже мечтаю! Я тоже мечтаю о собаке! — встрял в разговор и я. — Уже целую неделю мечтаю! Даже нет, восемь дней! 

Это была неправда. О собаке я мечтал всю свою жизнь, с самого рождения. Но ведь не я же, втайне собирая деньги, которые родители дают на завтраки в школе и всякие другие пустяки, купил в конце концов великолепный новенький ошейник из желтой кожи и с заклепками. Я не мог обидеть моего брата и потому сказал всего про восемь дней! 

— Мечтать не вредно, — согласилась мама. 

Потом мы, как всегда, делали с братом уроки. Он свои, чепуховые, за третий класс, а я — серьезные, на сложение простых дробей. И время от времени поднимали головы от тетрадок и поглядывали на собачий ошейник, который висел над кроватью брата. 

— В прошлом месяце было тридцать дней? — вдруг начал вспоминать я. — Нет, тридцать один! Значит, завтра будет девяносто три дня, как ты мечтаешь о собаке! 

Брат мой в ответ угрюмо засопел. 

— А если к твоим дням прибавить девять моих, то получится сто два дня несбыточной мечты! — подсчитал я. 
— Да уж, — печально вздохнул наш папа. Он сидел в кресле с газетой и все слышал. 
— Несбыточные мечты… — повторил папа мои слова. — Такого не бывает. Если мечта правильная, она обязательно сбудется. 

А в субботу наш папа куда-то надолго ушел с утра. Вернулся и сразу же позвал всех нас в прихожую. 

— Вот… — сказал папа смущенно, когда мы собрались. — Я сложил три числа, и получилось, что мы мечтали об одном и том же тридцать четыре года, три месяца и одиннадцать дней… Это по состоянию на сегодняшнее утро! 

Сказав так, папа осторожно распахнул пальто и вытащил из-за пазухи серого лохматого щенка с черными сверкающими глазенками. 

Мы с братом онемели и остолбенели до такой степени, что даже не закричали «ура». 

Наша мама как-то странно посмотрела на папу. Он так и продолжал стоять в распахнутом пальто, прижимая щенка к груди. 

— Прибавь еще двадцать семь лет… к мечте, — вдруг изменившимся голосом попросила мама. 
— Нет, пожалуй, двадцать восемь!… 

Мама открыла шкаф и достала из самой его глубины запрятанную когда-то синюю собачью миску. 

@ Георгиев Сергей Георгиевич